Может и было …
Да, сердце легко позабыло
Как зябкая осень прощалась с листвой,
как серое облако солнце небрежно укрыло,
как ластился пёс, к ногам моим, дворовой.

Может и было …
Холодной зимой, мороз звал трескучий
на небе звезды мерцали
В проулке старик, с рукою трясущей,
безжалостно сердце родное детины предали.

Может и было …
Весною, капели, вновь яркая крона уважила страстно невежду
Вновь бабушка внуку расскажет, как жили мы прежде,
как шили руками одежду,
Как шли спозаранку к истоку напиться, в надежде.

Может и было …
Да, сердце легко позабыло
Как лето умчалось, как радуга в небе делилась своей красотой,
как песнь, что так грела, простилась уныло
И скрылась на небе за новой Луной.

Может и было …

Просто послушай, дождь льёт затяжной,
а недавно светило солнце и пели птицы,
а недавно в трамвае на Питерской мостовой
Я дарила улыбку, а ещё
под стук колесницы нам пели певицы.

Ты помнишь?

Как мокрые люди гуськом у театра,
толпились в преддверии шоу, антракта…
Как розы шипами кололи ладони,
как свет ослепил нас в последнем вагоне.

Ты помнишь?

Впервые Луна счастье нам подарила,
прохожий надменно смеялся в ладоши
Но всё же …
игриво крались, впопыхах спотыкаясь
средь целой Вселенной тебе улыбалась…

Ты помнишь?

Просто послушай, как ветер порывистый,
словно могучий, срывает и в бездну уносит осенние листья,
и капли с порога и хворост что был под ногой.
И всё же …

Ты помнишь?

Светало, последние звёзды покинули небо,
а ты всё писал мне, люблю, на ладони
дыханье в затылок, по жилам до дрожи
А я улыбалась, а я всё смеялась и тихо сияла …

Помнишь?

У самого края над пропастью дышим,
кровавые пальцы жалеет судьба
Кричат нам святые! Мы плачем и пишем
и прежде всего обижаем себя.

Нет в сердце тревоги моём и ненастья
прощаться не смею, я мало живу.
Как много мне надо с тобою для счастья
на пропасть гляжу, вспоминаю молву.

- Ах, щедрый мой автор ночных сновидений!
Почём мне сегодня заветные сны?
Я вижу себя и свой лик отражений,
кричат наяву мне: Не видим вины …

Упав на колени, с колен поднимаюсь,
во сладостных буднях вновь зреет мечта
Тебя я ладонью, чуть слышно, касаюсь
- Проснись умоляю! Мне шепчут уста …

У самого края над пропастью дышим,
прощаться не смею с тобой наяву
Как мало нам надо, но снова мы пишем,
пусть самую грустную жизни строфу …

Доброта людская состарилась,
на площади не чтут великих дат.
Тех, кто в друзья звал - поубавилось
в спину пуля, да дикий мат.

Память, память: почём мне помнится,
как избранник покинул кров.
До утраты, жила во мне странница,
Память, память - не вспомни слов.

Безо всякой доплаты по совести,
в жаркой страсти укуталась ложь
Средь зеркал и прочей жестокости,
Снится всё - зовёшь, зовёшь …

Мне судить ли, кто был не прав,
обозлиться или раскаяться …
Только Богом написан устав,
оттого, всем грешным и маяться.

Доброта людская состарилась,
мне не верится в строки цитат.
Память, память: почём не справилась?
Опыт мой, несомненно, богат.

Эта женщина звучит в его сердце звонко,
Как мелодия бури, шторма не умолкает.
Эта женщина, словно ночная шпионка,
Все любовные письма бесследно сжигает.

Эта женщина в мыслях, кошмарах его и криках,
Располагается, как в золотых хоромах.
Эта женщина, вьющая нити в интригах,
И не смыслящая в аксиомах.

Эта женщина, в нём, словно роза в осколках,
Распускается и шипы вонзает.
Эта женщина, словно метель в просёлках,
Жизни странника, смело, без права лишает.

Эта женщина плачет, порою рыдает,
Засыпает в блаженных истомах.
Эта женщина, рождается и погибает,
Словно выдуманная, в ночных фантомах.

С тех пор, как потерян мой след,
я стерла всё дружбу на совесть
И на твой трущобный ответ,
сложу быть, когда-то повесть.

Не делай, корчась, мне честь
не кутай тело, рванью
Без времени, время шесть
не чувствую сострадания.

Горько, пусто - вокруг тишина
ветер в осень толкает смело
Только мир твой отныне без сна,
только сердце твоё похудело.

Без края конца вижу цель,
звонарь наверху суетится
Шумит надо мною шмеь,
тебе всё ещё не спиться?

С тем пор, как потерян мой след,
лишь ольха под окном пушится
Ляжет на душу горький обед,
небо рушится, солнце садится…